рекомендуем техцентр

XXXII. Воспоминания 

     Чарити рылся в вещах. Тётя Свити попросила его прибраться, пока она ходит за вещами. Нужно купить продуктов к ужину и материалы для новых заказов. Заодно можно послать пару писем, а потом заглянуть в парк. Короче, времени у Чарити была куча. Так что начать он решил с комнаты тёти.

     У неё, в принципе было чисто. Она не была фанатичной любительницей порядка, но все равно предпочитала держать дом в чистоте. Тем не менее, в последние дни ей было совсем не до уборки. Вещи были хаотично раскиданы по комнате. Покрывало небрежно накинуто на кровать, а часть одежды наспех закинута в шкаф. Нехорошо так. Чарити магией поднял вещи и открыл шкаф, но тут кое-что привлекло его внимание. В шкафу было видно приподнятую пластину, как будто там был тайник. Чарити откинул одежду и, подойдя к шкафу, подвинул пластину. Это и вправду был тайник. В нём лежала связка писем. Единорог достал их и положил рядом. Затем задвинул пластину и положил вещи в шкаф. Письма были старые. Бумага пожелтела, чернила начали выцветать. Им было не меньше пятнадцати лет точно. Чарити осторожно развязал ленту и достал первое письмо. Оно было написано аккуратным курсивом с завитушками.

     Милая Свити,

     Здесь просто чудесно. Я могу ходить в лучшие бутики Эквестрии, гулять по главным улицам Кантерлота и обедать с главными аристократами страны. Твайлайт помогает мне создавать новую коллекцию одежды, а Старлайт сразу создаёт несколько экземпляров специально для всей нашей семерки. Не могу поверить, что это ещё не сон. Тут всегда светит солнце, улицы чисты и я могу спокойно идти, не боясь вляпаться в грязь из-за того, что наша дорогая Рейнбоу опять забыла про свои обязанности.

     Как там Флатти? Я слышала, малышка Эрис всё не хочет расти. Надеюсь, Дискорд пытается найти решение? До сих пор не могу поверить, что Флаттершай решила выйти за него замуж. Хотя я не спорю, смотрятся они вместе мило. Да и Эрис просто очаровашка. Но я волнуюсь о её здоровье. Ей и так будет трудно в этом мире, но без зрения...

     И что насчёт Рейнбоу? Я слышала, они с Соарином хотят завести жеребенка. Никогда не думала, что Рейнбоу может всё-таки достаточно повзрослеть для этого. Впрочем, не берусь осуждать. Я уверена, они с Соарином будут хорошими родителями. По крайней мере, я знаю, что их жеребенок будет на 100% крутым.

     Фэнси оказывает мне знаки внимания. Вчера он подарил мне ожерелье. Оно красивое, хотя гранат не подходит ни к одному из моих нарядов. Так что посылаю его тебе, я думаю, с твоей гривой и тем платьем будет смотреться просто восхитительно. Обязательно надень его, когда побежишь на следующее свидание.

     Что же, милая, мне пора. У меня назначено свидание на шесть. Думаю, как только встану на ноги, заберу тебя к себе. Тут тебя ждёт хорошее будущее.

     Искренне твоя, Рэрити

     Мама? Чарити ощутил, как что-то глубоко внутри откликнулось на это имя. Воспоминания готовились прорваться, предстать перед глазами. Чарити выдохнул, судорожно читая остальные письма. Мама писала о том, как ей хорошо жить в Поннивиле, как она рада за Рейнбоу и её дочь. О том, что она решила ответить на чувства Фэнси и свадьба будет назначена через месяц. Что они с подругами решили устроить экспедицию, но куда она сказать не может. Ответов не было. Но воспоминания все равно уходили. Ускользали, как песок через сито. Чарити внимательно вчитался в самое последнее письмо из пачки

рекомендуем техцентр

  Свити,

     Не буду рассусоливать. Мы с девочками совершили кое-что ужасное. Очень, очень ужасное. Мы должны это исправить, но я не знаю, как. Я хочу всё поправить, хочу сделать хоть что-то в этой жизни правильно. Но видимо не суждено...

     Я прошу тебя, не спрашивай. Я не могу, не могу ответить. Мы дали клятву защищать этот мир. Мы - хранительницы элементов гармонии. Твайлайт - принцесса дружбы, а мы её верная стража. Мы поклялись, что наша дружба будет вечной. Как думаешь, если мы умрём, то можно ли считать, что так мы сдержали клятву?..

     Я прошу тебя только об одном - позаботься о моём сыне. Я знаю, что ты сейчас удивишься, но выслушай. Я не хочу, чтобы он страдал. Чтобы считал себя неполноценным, брошенным матерью-кукушкой. Расскажи ему обо мне. О том, как я люблю его, как хочу защитить. И умоляю, не дай ему последовать за нами. Мы избрали гибельный путь. Мы игрались с тем, что выше нашего понимания. Просто не дай ему сгинуть следующим.

     Что это значит? Чарити вновь и вновь перечитывал письмо, уже начав учить его наизусть. Он не понимал, не понимал. Что они тогда натворили?

     - Чарити? - тётя Свити вернулась. Единорог обернулся, поняв, что уже закат. Он сам не заметил, как просидел три часа за этими письмами. Наверное, их было действительно много. А может, он просто внимательно вчитывался. Тётя взглянула на письма и её взгляд наполнился сочувственным пониманием. Она села рядом и взяла письмо, что читал Чарити. На глазах выступили слёзы, но она легко смахнула их, а Чарити сделал вид, будто не заметил их. Тётя вздохнула:

     - Надо было тебе рассказать, - она отложила письмо и отвернулась. Чарити не ответил, размышляя о прочитанном. Чего так сильно испугалась мама? Что она увидела, что заставило её оттолкнуть сестру? Единорог тихо спросил:

     - Вы что-нибудь знаете об этом? - он взглянул на тётю. Та тихо складывала письмо в стопку, рассортировывая по датам. Услышав вопрос, она скривилась, словно от удара:

     - Мы не виделись с тех пор, как она уехала в Кантерлот. Мне было шестнадцать, - она старалась спрятать боль в голосе, но это так и не удалось. Единорожка раздражённо швырнула одно из писем, со злостью глядя на написанное. Чарити удивлённо взглянул на неё. Раньше тётя никогда так не реагировала на упоминание Рэрити. Он не решился спросить, но Свити Белль заговорила сама:

     - Я никогда не рассказывала тебе об этом, но думаю, ты имеешь право знать. Твоя мама... она не была идеальной. И она могла нарушать некоторые обещания... Она так и не приехала сюда. А так же просила меня заботиться о её бутике. Было слишком поздно, прежде, чем я поняла, что она так и не заберет меня к себе. Ведь зачем? Мы обе увязли в городах слишком сильно, чтобы что-то менять. Я так и не спела на гала... - голос дрогнул и из глаз тёти полились слёзы. Чарити некоторое время молчал, в шоке глядя, как рыдает Свити Белль. Его мама могла... врать? Такая простая мысль стала такой абсурдной в мгновение ока. Она нарушила обещание родной сестре. Чарити, не медля больше ни секунды, обнял тётю. Та заплакала ещё сильнее. Единорог тихо сказал, сжав объятия:

     - Я буду лучше, чем она. Клянусь.

     И он не собирался нарушать это обещание.

рекомендуем техцентр

XXXIII. Тайна 

     Друзья вернулись через неделю. Чарити всё это время общался с Цикадой. Она оказалась довольно милой. Любила пошутить, рассказывала о жизни чейджилингов. Они жили в ульях, которые были раскиданы по всей Эквестрии. Простым рабочим об этом не сообщалось, особенно после предательства Торакса. От одной мысли о нём, Цикада начинала плеваться ядом и называла его не иначе, как 'трусом, слабаком, бескостным'. Чарити это немножко даже смешило.

     Когда остальные вернулись, Цикада стала скрываться. Иногда, Чарити приходилось часами ждать, прежде, чем она появится. Да и нервничать часто стала. Вздрагивала от любого шума, постоянно оглядывалась. Чарити в один день не выдержал и прямо спросил в чём дело. Цикада вздохнула:

     - Просто... я не знаю, что делать, - она склонила голову, закрыв глаза. Плечи задрожали и казалось, будто она вот-вот заплачет. Чарити не понял. В смысле, 'что делать'? Он осторожно коснулся копытом ноги Цикады. Та слабо улыбнулась. Затем взглянула ему в глаза, словно не в силах решить что-то. И наконец сказала, словно борясь сама с собой:

     - Ты обещаешь, что будешь молчать о том, что увидишь? - она говорила серьёзно, как никогда. Словно она просила его принести какую-то жертву. Чарити уверенно кивнул, хоть и не знал, что ему собираются показать. Неважно. Он не будет обманывать Цикаду. Та тяжело произнесла:

     - Ты клянёшься? Клянёшься?! - она снова огляделась, словно ожидая атаки. Чарити снова кивнул. Что она такое задумала? Цикада некоторое время снова думала, после чего развернулась и пошла в лес, дав знак следовать за собой. Чарити поспешил следом, гадая, как долго им придётся идти.

     Шли около часа. Цикада явно хотела полететь, но ради Чарити брела по земле. Сам единорог молчал, не решаясь спросить о пункте назначения. Если захочет - скажет. Нечего донимать. За время их общения он чётко понял, что Цикада слишком свободолюбива и скрытна, чтобы отвечать на вопросы, которые, по её мнению, были слишком глупыми. Так что единорог просто шёл, стараясь сильно не шуметь. Лишь спустя долгое время, когда ноги онемели, а голова уже кружилась от усталости, Цикада остановилась. Повернувшись к Чарити, она нервно произнесла:

     - Я сейчас кое-что сделаю. Будет слегка покалывать, но ты молчи, - её рог засветился тёмно-зеленым светом. Чарити хотел было спросить, что она имеет в виду, но тут всё тело пронзила жуткая боль. Он хотел было закричать, но голос исчез. Он чувствовал, как его тело меняется. Кости становятся легче и хрупче, из спины вырываются крылья. Рог задрожал и начал искривляться. Чарити вновь закричал, но никто не ответил. Из глаз полились слёзы, но ничего не изменилось. Внезапно боль прекратилась и Чарити упал на землю. Цикада подбежала к нему, взволнованная и удивлённая. Она бормотала извинения и что она не думала, что всё пойдёт так. Чарити мог лишь грустно улыбнуться. Он приоткрыл глаза и понял, что что-то изменилось. Он ощущал себя совсем другим существом. Чарити с трудом поднялся на копыта и понял, что же изменилось. Чёрная шерсть, дырки в копытах, насекомовидные крылья...

     - Ты сделала меня чейджилингом! - он не знал, злиться ему или бояться. Цикада отвернулась, словно боясь согласиться. Затем горячо заявила:

     - Лишь наложила иллюзию! - видно, её это очень обидело. Чарити вздохнул. Остаётся надеяться, ей удасться вернуть ему истинный облик после того, как всё закончится. Теперь он догадывался, куда она его привела. В улей.

     - Ты сошла с ума? Меня же тут же узнают! - Чарити хотел было улететь, но тут понял, что крылья и в самом деле были ненастоящие. Они вообще ему не подчинялись, безвольно лежа на спине. Хорошо хоть магия осталась. Цикада уверенно заявила:

     - Нет. Я поведу тебя за собой. Ты должен будешь кое-что увидеть, - она вздохнула, словно сомневаясь в правильности своего выбора. Но затем пошла вперёд, не оглядываясь. Чарити оставалось только спешить за ней и надеяться, что их обман не раскроется прямо посередине улья.

XXXIV. Улей 

     Чарити проследовал за Цикадой. Она произнесла заклинание и несколько елей перед ними дрогнули и превратились в тёмный улей, прямо, как у какие-нибудь ос. Корни деревьев опутывали улей. Оболочка слабо пульсировала. Цикада вздохнула и прошла внутрь.

     Здесь было тепло. Внутри улей был намного больше, чем снаружи. Под копытами был тёмный и мертвый камень. Цикада уверенно шла вперед, не оглядываясь. Чарити оставалось семенить следом и надеяться, что всё пройдет хорошо. Здесь было очень и очень темно. Лишь изредка слабый свет луны позволял удостовериться, что Цикада ещё не ушла вперед. Сама чейджилинг даже не оборачивалась, доверяя слуха и ночному зрению. Чарити подошёл к ней поближе и тихо спросил, постоянно вглядываясь во тьму:

     - Куда мы идем? - ему показалось, что мимо прошла какая-то тень. Цикада властно ответила:

     - Как ты разговариваешь с принцессой? И ты же был сильно ранен, так, что потерял жвала и язык, не так ли? - с нажимом произнесла она. Из взгляда пропало всё тепло и дружелюбие, остался лишь холод. Чарити тут же кивнул, съежившись. Цикада пошла вперед, не собираясь задерживаться. Только сейчас Чарити понял, как же хорошо, что он не чейджилинг. В улье было страшно. Именно так. Одиноко и страшно. Он не знал, куда бежать, если что случится, не знал, что делать, если его раскроют. Он мог только полагаться на Цикаду и надеяться, что она не ведет его в ловушку.

     Навстречу вышел отряд чейджилингов. Фасеточные глаза уставились на принцессу. Та ответила спокойным взглядом с осознанием своего превосходства. Из челюсти одного из чейджилингов вылезли жвала, прямо, как у насекомых. Он защёлкал ими. Чарити с ужасом осознал, что не понимает этого языка. С тем же успехом они могли мяукать. Цикада защёлкала в ответ, показав на Чарити. Тот тут же выпрямился, стараясь выглядеть так же, как и остальные. Угрожающе. Чейджилинги переглянулись и сочувственно взглянули на Чарити. Один из них откашлялся и спросил тонким жеребячьим голоском:

     - И он теперь может говорить только вот так? Тогда пусть молчит, авось за умного сойдет, - они все заржали. Цикада взглянула на Чарити, словно призывая его сделать что-нибудь. Тот решил поступать так, как подсказывали знания об этих созданиях. Выгнувшись, как кошка, он зашипел, обнажив клыки. Чейджилинги прекратили ржать. Главный хотел было атаковать, но Цикада спокойно прощелкала что-то. Он тут же припал к земле, с ненавистью глядя на Чарити. Потом поднялся и пошёл дальше, сильно толкнув Чарити. Остальные тоже разошлись. Дождавшись, когда все уйдут, Цикада выдохнула. Потом улыбнулась:

     - А ты неплохо притворяешься. Я уж подумала, что ты и вправду из наших, - она убрала прядь с глаз. Затем она пошла дальше.

     Они пришли в просторное помещение. Посередине него был большой бассейн, заполненный чем-то розовым и полупрозрачным. Изредка открывалась дырка и субстанция частично сливалась в неё. Чарити догадался, что это. 'Любовь'. Только её было немного, по сравнению с размерами бассейна. Цикада вздохнула, наконец-то сняв маску безразличия и власти:

     - Этого не хватает на всех новорожденных. Ежедневно я вижу, как очередные личинки не просыпаются. Мы все хотим есть, - она позволила всей боли, всей скорби и страданиям вылезти наружу. Сейчас её было откровенно жалко. Чарити подошёл ближе и осторожно встал рядом. Цикада тихо всхлипнула и затем добавила:

     - Но ты можешь нам помочь. Просто дай хоть немного любви, что ты испытываешь к своим друзьям, - она повернулась к нему и взглянула прямо в глаза. В её взгляде было столько боли, столько усталости, что Чарити не мог отказать. Он понимал, что скорее всего это ловушка, что вряд ли ему позволят отказать. Он горячо кивнул. Цикада удивилась:

     - Ты... ты, наверное, хочешь что-то взамен? - она, похоже, думала, что он будет помогать только за плату. Глупая. Чарити улыбнулся:

     - Нет. Достаточно твоей улыбки, - дурак! Нашёл время разбрасываться комплиментами. Цикада робко улыбнулась, но почти сразу же погрустнела:

     - Я же... ты скорее всего умрёшь, - она пригнулась, ожидая ругани. Чарити обомлел. Умрёт? Как? У него столько ещё не сделано! Но, взглянув в глаза Цикады, вспомнив, как она обрадовалась, Чарити понял, что выбор уже сделан. Что он сам себе его не оставил. Жеребенок уверенно кивнул:

     - Даже, если так. Никто не заслуживает смерти, - в душе появилось какое-то странное, непривычное спокойствие. Какая-то светлая мудрость снизошла до него. Чарити и не понял, почему тут вокруг стало так светло. Всё утонуло в белом свете. Единорог удивлённо огляделся и тут заметил кобылку. Она была очень похожа на него. Или же скорее он похож на неё?

     - Мама? - Чарити хотел было подойти к ней, но кобылка уже начала уходить. Она улыбнулась ему напоследок и что-то сказала. Жалко, Чарити так и не услышал. Свет рассеялся и после него улей стал казаться особенно тёмным. Жеребенок взглянул на Цикаду. В её глазах был такой ужас, словно он только что убил кого-то. Снаружи комнаты послышались крики о том, что пони попал в улей. Цикада вскочила и, не теряя ни минуты, начала шептать заклинание. Чарити кинулся к ней:

     - Стой! Тебя же убьют! - он сейчас полностью потерял какое-либо беспокойство за себя. Только Цикада волновала его. Чейджилинг грустно улыбнулась и её рог вспыхнул. В следующее мгновение Чарити исчез из улья.

XXXV. Истина 

     Чарити бежал. Бежал, сломя голову, не разбирая дороги. Впереди был виден Поннивиль, но единорог только ускорил бег. Он боялся, что упадёт, боялся, что не добежит. Позади, с яростным стрекотом и отставая буквально на несколько шагов бежали чейджилинги. Чарити понимал, что если его схватят, то убьют. Выкачают всю любовь до последней капли. Элемент доброты, сапфировым кулоном висевший на шее, заставлял бежать быстрее. Чарити сейчас отчётливо чувствовал, куда надо скакать, где его друзья. Впереди, ищут его.

     Жеребенок с испуганным криком вылетел из леса прямо на Эрис. Та не успела отскочить и была сбита им. Упав, Чарити не сразу понял, что произошло. Он испуганно закричал, вскакивая на копыта:

     - Эрис, чейджилинги! Они идут сюда! - он показал на лес, совсем не чувствуя признаков усталости. Найт только презрительно фыркнул, удостоив его насмешливым взглядом. Джинджер поглядела, как на идиота. Браш нервно улыбнулся. Комет зевнула, буравя друга злым взглядом. Эрис раздраженно клацнула зубами, вовсю размахивая хвостом. Роуз вздохнула:

     - Чарити, за тобой никто не гонится. Где ты... - она вдруг прервалась, увидев элемент гармонии на шее единорога. Глаза её округлились, рот медленно открылся. Эрис принюхалась и прищурилась:

     - Та-ак... объясни, почему от тебя так сладко пахнет, - она буквально вплотную к нему прижалась, вовсю вынюхивая. Чарити инстинктивно отшатнулся. Совсем сдурела что ли? Джинджер фыркнула:

     - Он наверное цветы всю ночь собирал. Признавайся, решил по мне наведаться? - она подмигнула, но тут же сорвала шутку своим смехом. Ну и глупая. Лишь бы шутки шутить. Роуз серьезно спросила:

     - Где ты был? - в глазах было одно сплошное волнение. Чарити опустил взгляд, стыдясь. Он всех заставил волноваться. Сейчас его не волновало то, какую трёпку ему задаст тётушка по возвращению домой. Самое важное, что он уже перестал соответствовать своему элементу ещё до его получения. Как же смешно. Комет возмущенно воскликнула:

     - Чего молчишь? Мы все тут за тебя волновались! - она вопреки привычке не парила в паре метров над землей, а твёрдо стояла на копытах. Чарити понял, что-либо сейчас, либо никогда:

     - В улье чейджилингов, - он поразился тому, насколько громко можно сказать такое. Фраза повисла в воздухе обвиняющим комом. Все разом замолчали, в ужасе глядя друг на друга. Чарити опустил голову, готовясь к наказанию. Но все были слишком ошеломлены для этого. Первой от шока очнулась Эрис. Топнув, она в ярости закричала на Чарити:

     - Предатель! Ты всё это время врал! - она хотела было наброситься на Чарити, но Джинджер её удержала. Эрис зарычала, не пытаясь, впрочем, прорваться к единорогу. Найт холодно кивнул на кулон:

     - И чей же ты получил элемент? Предательства? Лжи? - его голос сочился сладким ядом. Чарити тихо ответил:

     - Доброты, - и откуда столько уверенности? Все замолчали. Браш внезапно улыбнулся:

     - Это всё объясняет. Скажи...

     - Отлично! - вклинилась Джинджер. Она, буквально оттолкнув друга, пролезла к Чарити и крепко его обняла. Затем радостно объяснила шокированным друзьям:

     - У нас собрана половина элементов! - похоже, её ничто неспособно расстроить. Оптимистка. Роуз улыбнулась, а затем немного лукаво подмигнула:

     - Так ты освободил Цикаду за красивые глаза? - что? Да это не смешно! Она же чейджилинг, такие как они и пони... фу! Браш усмехнулся:

     - Ну кто знает, может ему нравятся жуки...

     И тут засмеялись все.

XXXVI. Выбор 

     Цикаде было горько. Стыдно и противно. От матери, от прочих чейджилингов, но больше всего от себя. Что она доверилась пони, что она была настолько глупа. Она же принцесса. Она будущая королева улья, она лидер, она мать. Она должна будет заботиться о сотнях чейджилингов, думать, где добыть любовь и кров, но сама увязалась за каким-то единорогом.

     Наказание Кризалис было суровым. Нет, она не стала лишать Цикаду любви, потерянной из-за её увлечения. Но лучше бы лишила. Или унизила бы. Лучше бы растоптала её достоинство, лучше бы смеялась над слабостью. Всё, что угодно было бы лучше, чем-то, что избрала Кризалис. Цикада пережила бы это, оправилась спустя месяц. Но как она сможет...

     Убить Чарити?

     Цикаде хочется кричать, плакать и драться за право не делать этого. Она должна убить Чарити, выпить всю его любовь до последней капли и убрать высохшее тело. Ей многое хочется, но нельзя перечить королеве.

     Она стоит у дома Чарити и просто смотрит в окно. Он и какая-то кобылка постарше - наверное, та самая тётя о которой он упоминал, - убирают комнату и вместе смеются. От этой картинки, пахнущей любовью сильнее, чем всё, что доводилось видеть раньше, Цикаде хочется плакать. Что у неё такого никогда не будет, что это доступно лишь пони. Цикада отворачивается, с трудом сдерживая слёзы.

     Когда та кобылка уходит и Чарити остаётся один, Цикада осторожно залазит к нему в дом. Она крадется, слившись с тенями, но единорог все равно замечает её. И улыбается, как другу:

     - Ты в порядке! - он мигом зажигает свечу, разгоняя тьму. Цикада замирает, не зная, что сказать, а затем закрывает глаза:

     - Нет. Я не в порядке, - она не может сказать больше. Королева запрещала болтать с едой. Но Чарити больше не еда. Он нервно переминается с ноги на ногу:

     - Тебя сильно наказали? - сколько беспокойства, сколько волнения. Цикада никогда не могла подумать, что кто-то будет так о ней волноваться. Она грустно улыбается:

     - Да. Я должна... - голос предательски срывается, - должна... - не договорить. Проклятые слёзы сами текут из глаз и Цикада не выдерживает. Она падает на колени и, плача, говорит, говорит о том, что она должна сделать. И Чарити, глупый Чарити, поначалу слушал, успокаивая её, но под конец, даже он отступает. Цикада захлёбывается в слезах и думает, что ей никто не поможет, когда Чарити осторожно касается её плеча:

     - Забирай, - что? Цикада смотрит на него из-под пелены слёз. Единорог кивает, хоть и весь дрожит:

     - Можешь взять всю любовь, мне не жалко, - он аккуратно вытирает ей слёзы. Цикада не верит своим ушам. Он правда готов пожертвовать жизнью ради неё? Единорог слабо улыбается, видя её шок:

     - Цикада, ты необыкновенная. Ты полу-чейджилинг! Ты не должна плакать, - он обнимает её. Цикада едва сдерживает новые слёзы и просто прижимается к единорогу. Некоторое время они просто так сидят, делясь теплом. Наконец Цикада отстранилась:

     - Ты должен понимать, как это глупо, - она взглянула Чарити в глаза. Он слабо улыбнулся:

     - Глупость - мой второй элемент, - и засмеялся. Цикада захихикала вместе с ним. Затем Чарити встал и уверенно произнес:

     - Не волнуйся. Я знаю, что делаю, - он выглядел таким спокойным для смертника. Цикаду это пугало. Она отвернулась, но затем, не выдержав молчания, вновь взглянула на единорога:

     - Я не знаю, смогу ли... - сердце бешено колотилось в груди. Ужас наполнил её, но Чарити улыбнулся как ни в чём не бывало:

     - Сможешь. Поверь мне.

     Цикада летела домой, спеша изо всех сил. Она никогда раньше не чувствовала себя такой сильной, такой могущественной. Такой сытой. Раньше, когда она была совсем маленькой, приходилось сражаться за каждую кроху пищи, но сейчас любовь в буквальном смысле наполняла её. Цикада улыбнулась. Она знала, что никогда больше не будет такой счастливой

XXXVII. Дыхание 

     Комет в ярости ударила по облаку. Оно отлетело, словно испугавшись её силы. Раньше пегаска бы обрадовалась тому, как хорошо она натренировалась, но сейчас все её мысли были заняты другим. Чарити вчера был найден у себя дома, еле живой. По словам врачей почти вся жизнь из него была высосана, но он выжил. Свити Белль вся изнервничалась. Она сейчас в больнице была, вместе с тётей Скуталу и Эппл Блум.

     Комет догадывалась, кто напал на Чарити. Вряд ли посещение улья прошло бесследно. Наверняка чейджилинги выследили его и хотели убить, но только что его спасло?

     - Ты об элементе гармонии не думала? - Эрис. Комет не обратила внимания, продолжая тренироваться. После того... случая с отъёмом крыльев Комет их отношения охладели. Пегаска пропыхтела, усиливая удары:

     - Хватит читать мои мысли, - она лягнула подлетевшее облако. Эрис безразлично наблюдала за этим со своего. Она пожала плечами, взмахом лапы превратив пару облачков в сахарную вату:

     - Ты разговариваешь сама с собой, - она оторвала кусок от одного и съела. Комет остановилась, тяжело дыша. Чёлка упала на глаза, но пегаска даже не поправила её. Эрис внезапно хитро улыбнулась:

     - А хочешь трюк покажу? - она встала на лапы. Комет развалилась на одном из облаков и устало кивнула. Гибрид спрохнула со своего и приземлилась к Комет. Затем осторожно коснулась её лапой, пытаясь расшевелить:

     - Нападай на меня, - она припала к облаку, пытаясь заглянуть Комет в глаза. Та отвернулась, запоздало поняв всю бессмысленность этого жеста. Вот ещё. Не хочет она драться. Это все равно не поможет Чарити, а с Эрис хотелось контактировать как можно меньше. Эрис заскулила:

     - Ну давай... - и снова толкнула Комет. Та не обратила внимания и тут Эрис её укусила! Боль вспыхнула в плече, на месте укуса. Комет инстинктивно вскрикнула и Эрис тут же полетела прочь. Вот мерзавка! Комет понеслась за гибридом. Догнать её не составило труда, завалить на просторное облако тоже, а вот ударить не получалось. Эрис словно предвидела все атаки, легко уворачиваясь от них. Комет вся запыхалась, пытаясь достать подругу, но та словно вообще не устала. Спасибо хоть шуточки не отпускает.

     Окончательно выдохнувшись, кобылки легли на облака напротив друг-друга. Эрис вальяжно развалилась на своём, довольно улыбаясь. Комет тяжело дышала, не находя сил даже говорить что-нибудь. Но она определенно поняла, что хотела ей показать Эрис. Никогда раньше не доводилось видеть подругу в бою, но теперь Комет уж точно не хотела оказаться среди противников.

     Немного отдохнув, пегаска взглянула на подругу. Та вовсю нежилась под солнцем, довольно улыбаясь. Комет еле подавила усмешку:

     - И как ты так защищалась? - она приготовилась поучиться самой. Эрис прекратила дурачиться и перевернулась на живот, после чего потянулась:

     - Отец научил. Хочешь объясню на примере? - не дожидаясь ответа, она призвала к себе в лапу чёрную ленточку. Комет усмехнулась, разворачиваясь и позволяя завязать себе глаза. Когда всё погрузилось во тьму, то Комет инстинктивно содрогнулась. Слух обострился и Комет осторожно, шатаясь, поднялась. Рядом послышалось хлопанье крыльев и весёлый голос Эрис:

     - Давай, лети сюда! - хлопанье переместилось куда-то вперед. Или назад. Комет осторожно взлетела, боясь привычно развернуться. Всё резко стало другим. Звуки стали громче и резче, ветер начал бить в мордочку. Внезапно в Комет врезалась Эрис. Пегаска потеряла хрупкое равновесие и начала падать. Ужас захватил разум. Как давно было её последнее падение? Десять лет назад, вроде. А сейчас Комет даже не могла пошевелить крыльями от этого ужаса. Она перестала контролировать ситуацию, она уже не владела полётом. Комет закричала, изо всех сил замахав крыльями. Ветер перестал так свистеть и Комет поняла, что она уже больше не падает. Где-то сверху послышались крики Эрис. Комет попыталась отдышаться. В груди бешено стучало сердце, по коже бегали мурашки. Комет даже с трудом чувствовала крылья.

     Рядом спланировала Эрис. Она нервно бормотала что-то о том, что Комет должна была снять эту повязку, что почему она не полетела, что она могла разбиться. Комет внезапно засмеялась, даже не обращая внимания на шок Эрис. Отсмеявшись, пегаска спокойно спросила:

     - Так покажешь свои приёмчики?

XXXVIII. Пробуждение 

     Чарити с трудом пришёл в себя. Всё тело ломило, но, вопреки состоянию, на душе было странно легко. Будто он только что совершил кое-что очень важное. Да вот только что?.. Он не помнил. Он знал, что должен помнить, но не мог. Жеребенок дёрнулся и тут же тихо вскрикнул от боли. В его ноге были иглы капельницы. Значит, он в больнице. Чарити инстинктивно достал их телекинезом, размышляя, что делать. Он помнил, как разговаривал с Цикадой. Как решился на что-то. Но на что?

     Единорог с трудом слез с койки и, шатаясь, побрёл к двери. Он чувствовал себя так, будто его перемололи в гигантской мясорубке, а потом в таком состоянии ещё и заставили отпахать пару дней на ферме Эпплов. Плохо, в общем. Дверь распахнулась и Чарити увидел на пороге тётю. Она застыла в шоке, не в силах поверить своим глазам. Потом закричала, зовя врача. Чарити улыбнулся, не соображая, что делать. Голова кружилась, перед глазами всё плыло. Что он тогда сделал?..

     Когда Чарити очнулся в следующий раз, рядом собрались все друзья. Роуз тихо дремала на плече Браша, Эрис что-то рассказывала Комет и Найту. Джинджер заснула прямо на своём стуле, рядом с корзиной яблок. Услышав его, Эрис тут же повернулась, широко улыбаясь:

     - Ты очнулся! Мы тебя всю ночь прождали, - она повернулась, хвостом заехав Роуз по спине. Та тут же проснулась с сонным выкриком 'Старлайт, я учила!'. Браш тоже очнулся и, увидев, что Чарити жив, широко улыбнулся. Джинджер проснулась последней, неохотно разлепляя глаза и зевая. Тем временем Эрис уже вовсю расспрашивала Чарити как он себя чувствует. Ничего не болит? А голова не кружится? Единорог рассмеялся:

     - Слушай, у нас часом элементы не перепутаны? Может, на самом деле, доброта принадлежит тебе? - ему была приятна эта забота, но одновременно и смущала, что он так напрягает друзей. Эрис фыркнула, показывая, какого она мнения о таких шутках. Джинджер засмеялась:

     - Всем очевидно, что Эрис у нас магия! А у Роуз на самом деле честность, - она улыбнулась, пока остальные тоже засмеялись. Разве что Найт выглядел каким-то мрачным. Он вообще стал дёрганным, когда дело доходило до элементов. Постоянно повторял, что это нечестно. Роуз, отсмеявшись, повернулась к Чарити:

     - Что с тобой стряслось? Врачи говорят, ты чудом выжил? - в голосе проступило беспокойство. Остальные согласно кивнули. Чарити замялся. Он не хотел рассказывать о том, что произошло. Вспомнил он то, про что они с Цикадой говорили. И то, как она... нет, это было слишком личным. Но и совсем без ответа нельзя, ведь они же его друзья. Так что единорог взглянул каждому в глаза и, искренне радуясь, что ему досталась не честность, произнёс:

     - Я не помню, - надо же, как легко лгать. Остальные поверили. Он видел это в их глазах. Что они сейчас сами гадают, кто же мог на него напасть. Чарити было стыдно, что он лжёт, что они теперь будут гадать и обсуждать исключительно из-за него, но он не мог ничего поделать. Внезапно Эрис зло произнесла:

     - Ты лжёшь, - конечно, как он забыл. Она же слышит, как меняется голос при лжи. Комет оторопела, а затем выпалила:

     - Кого ты покрываешь? Говори! - она всегда так реагировала на ложь. Злилась. Хотя злилась она на многое, просто на враньё чаще, чем на остальное. Роуз мягко произнесла:

     - Не надо так. Он просто запутался, да? - она взглянула на Чарити так, что он не мог не кивнуть. Найт холодно произнёс, хотя в его глазах всё так же не было эмоций:

     - Кто это был? - наверное, его сердце всё-таки сделано из камня. Чарити не помнил, как когда-то давно лишился воспоминаний, но знал, что в этом виноват Найт. Чарити старался быть добрым, но с Найтом не мог. Слишком многое он потерял из-за него. Слишком многое не вернул.

     - Обещайте, что никому не расскажете, - затравленно произнес единорог. Джинджер сочувственно поглядела на него и, придвинувшись поближе, положила своё копыто на его:

     - Обещаем, - она не стала устраивать из этого балаган и на том спасибо. Чарити вздохнул и рассказал всё, что пережил за эти дни. О Цикаде, о том, как его тянуло и продолжает тянуть к ней. О её матери, о том, как многим она готова пожертвовать ради неё. И смотрел на реакции остальных. Джинджер ужаснулась. Найт мрачно усмехнулся, словно это была какая-то шутка. Эрис слушала без эмоции, как сторонний рассказ. Роуз о чём-то размышляла. Браш глядел на реакцию возлюбленной и подстраивался под неё. Комет вся замерла в ступоре и, казалось, вовсе его не слушает. Когда Чарити закончил, у каждого сложилось своё мнение об истории. Роуз осторожно произнесла, словно затрагивая какую-то деликатную тему:

     - Ты любишь её? - она взглянула так, что Чарити понял, что она уже знает ответ. Даже, если он сам не уверен, она поняла. Так что единорог промолчал, сделав вид, будто не услышал. Браш хотел было переспросить, но тут Комет очнулась от транса. Панически взглянув на остальных, она просипела:

     - Мне... надо идти, - и бросилась бежать.

XXXIX. Разговор и обещание 

     Комет плохо. Она бежала не разбирая дороги, просто как можно дальше, ведомая ужасом. Она никогда не думала, что Чарити сможет так её напугать. Всего лишь рассказом, всего лишь объяснением, почему ему понравилась чейджилинг. Просто хотел сказать, почему он теперь любит насекомых. А она кое-что поняла.

     Больница сменилась улицей, но Комет не остановилась ни на секунду. Паника захлестнула разум. Она не знала, что её так испугало, но этот страх пробудил древние инстинкты. Бежать, бежать и спрятаться от этого ужаса. И Комет повиновалась им, не задумываясь о том, как сейчас выглядит.

     Крылья сами собой расправились и начали махать. Комет оторвалась от земли и понеслась к самому далёкому и высокому облаку из всех. И только оказавшись на нём, позволила себе отдышаться. Сердце колотилось быстрым барабанчиком в груди. Тук-тук-тук. Пегаска выдохнула, всё ещё чувствуя эту дрожь. Никогда раньше она не испытывала такого страха. И сейчас за эту слабость, за то, как она себя повела, Комет ощутила злость. На саму себя. На слабую, глупую пегаску, думающую, что она когда-нибудь сможет достигнуть крутости и величия своей матери. Рэйнбоу Дэш никогда ничего не боялась. Комет помнила, как Скуталу рассказывала о том, насколько она была крута. Как никто в Эквестрии не мог угнаться за ней. Крылья отозвались болью.

     Комет закрыла глаза, дрожа от злости и горя, комком подступившим к горлу. Отец первое время не хотел позволять ей тренироваться. Говорил, что с её диагнозом поступление в вондерболты невозможно. Но Скуталу не позволила. Она сама взялась тренировать Комет и та смогла преодолеть болезнь. Лишь отголоски остались в теле. Она так и не научилась правильно тормозить и разгоняться без вреда для костей. И сейчас Комет с болью в сердце поняла, что её так напугало в рассказе Чарити. Не какая-то там Цикада. А та преданность матери, при невозможности достигнуть её любви. Такая схожесть Кризалис с Рэйнбоу.

     - Долго ты тут сидишь? - раздался рядом голос. Высокий и хриплый. Комет уже слышала его. Тут же вскочив, пегаска приготовилась к бою. Цикада никак не отреагировала, благоразумно усевшись на соседнем облаке. Лишь холодно бросила:

     - Успокойся. Я хочу поговорить, - она взглянула вниз. Комет, вспомнив рассказ Чарити, позволила расслабиться и присела. Затем тоже посмотрела вниз и обомлела. Отсюда весь Поннивиль казался столь маленьким, что легко бы уместился у неё на копыте! Цикада спокойно произнесла, стараясь не смотреть Комет в глаза:

     - Я насчёт Чарити... он в порядке? - она явно пыталась сохранять горделивый вид, да только не выйдет. Теперь целых шесть пони знали, что она способна на что-то большее, чем хищнеческое притворство, а один испытал это на себе. Комет кивнула:

     - Да. Передаёт привет тебе и твоей мамаше, - она внимательно следила за реакцией Цикады. Та дёрнулась, словно от удара, но быстро восстановила привычное безразличие. Но в глазах вспыхнул огонёк боли:

     - Правда?.. Он точно не изменится, - она горько улыбнулась. Комет почувствовала что-то странное глубоко внутри. Будто сейчас она могла общаться на те темы, о которых раньше стыдливо молчала. Странное чувство. Неправильное. Такого не должно быть, когда она общается с чейджилингом. Комет попыталась поймать взгляд Цикады, но та упорно прятала глаза. Пегаска молвила:

     - А что твоя мать об этом думает? - её искренне волновал этот вопрос. Насколько Кризалис недостежима для Цикады. Чейджилинг нахмурилась, но всё-таки ответила:

     - А сама как считаешь? Против, конечно, - она закрыла глаза. Комет подлетела поближе, после чего понимающе сказала:

     - Ты тоже хочешь быть как она? - хоть и уже знала ответ. Они все похожи. Все восьмером. У всех нет матери, хоть она и жива. Цикада грустно улыбнулась:

     - А кто не хочет? Да только... как я смогу стать как она, если так слаба? - в её голосе проскользнуло отчаяние. Комет села рядом. Как же она понимала её. Иногда она говорила себе такие же слова, такую же горькую правду. Цикада с глазами полными боли взглянула на Комет:

     - Пообещай, что позаботишься о Чарити. Пообещай... - маска окончательно треснула, открыв слабую и испуганную кобылку. Комет кивнула. И хоть она говорила с врагом, она не соврала

XXXX. Уход 

     Чарити услышал шорох в коридоре. Он откинул одеяло в сторону, тут же проснувшись. В окно светила луна. Было тихо. Единорог подумал, что ему просто послышалось, но все равно не мог заснуть. Нервы были натянуты до предела и он всё ворочался без сна. Наконец, он открыл глаза и взглянул в потолок. Завтра его выписывают. Тётя Свити наверняка устроит вечеринку и позовёт туда всех друзей. И своих, и его. Жалко только, нельзя просто закрыть глаза и чтобы когда откроешь, ты уже будешь на вечеринке. Без этого мучительного ожидания.

     Снова шорох. Стрекот. Чарити вскочил. Это Цикада! Наверняка она. Сердце забилось чаще, губы непроизвольно растянулись в улыбку. Он уже и соскучился по ней. Они так расстались... Чарити улыбнулся, чувствуя, как краснеет. Цикада была лучшей из всех пони, что он когда-либо встречал. Дверь скрипнула и открылась. Вся радость слетела, а вместо неё остался страх.

     На пороге стоял чейджилинг. Зелёные глаза зажглись садистким удовольствием, стоило ему увидеть Чарити. Он оскалился, обнажив клыки и зашипев. Чарити судорожно пытался вспомнить какое-нибудь заклинание. Хоть самое простое. Было прекрасно понятно, что сейчас либо он умрёт, либо как-нибудь отразит эту атаку. Чейджилинг медленно вошёл, облизнувшись. Он что-то стрекотал и довольно щёлкал, но Чарити не мог разобрать. Вскочив, единорог хотел бежать, но чейджилинг напал. Чарити вскрикнул, когда тот повалил его, легко порезав рогом плечо. Рана вспыхнула огнём, а сам единорог задёргался, пытаясь сколдовать что-нибудь. Быстрый удар по рогу прервал заклинание. Чейджилинг застрекотал, но тут в него попала ослепительно голубой луч. Оборотень дёрнулся и свалился с Чарити. Рана в его боку дымилась. Копыта дёргались, глаза закатились. Чарити взглянул туда, откуда прилетело заклинание.

     На пороге стояла Цикада. Она тяжело дышала. Крылья слегка дрожали. Увидев, что Чарити в порядке, она широко улыбнулась. На глазах выступили слёзы и кобылка бросилась к Чарити. Крепко обняв его, она засмеялась:

     - Ты в порядке! Я боялась, что не успею, - её горячее дыхание коснулось уха Чарити. Тот вздрогнул, сам улыбаясь. Теперь всё было позади. Всё. Единорог прильнул к пони, вдыхая сладковатый запах слизи. Такой приятный. Лучше любых цветов, что он раньше так любил. Цикада отстранилась, улыбаясь. На труп чейджилинга она не обращала внимания. Чарити обернулся, но понял, что уже слишком поздно. Даже предсмертные конвульсии прекратились. Сожаления почему-то не было. Чарити вновь повернулся к чейджилингу. Она убрала лазурную прядь с глаз:

     - Ты в порядке? Ах... - она заметила рану и кровь на белой шёрстке. Рог засветился и Чарити ощутил лёгкое жжение в плече. Рана затянулась практически сразу, после чего единорог заговорил:

     - Как... как ты тут оказалась? - он видел, что она долго бежала. Цикада покачала головой, оглянувшись. Убедившись, что никого нет, она ответила:

     - Я... мать послала Церона за тобой. Я не могла... не могла позволить тебе умереть, - она смущённо отвернулась. Чарити ощутил, как в груди разливается тепло, после чего обнял Цикаду. Та тихо ойкнула, после чего мягко обняла в ответ. Так они простояли некоторое время и затем только отошли друг от друга. Цикада грустно взглянула на него:

     - Чарити... - она стряхнула слёзы с глаз. Затем просипела:

     - Я... мы... это неправильно. Ты пони, я же чейджилинг. Мы не можем быть вместе, - она попыталась улыбнуться, но не хватило сил. Чарити в ужасе взглянул на неё. Что она говорит? Разумеется, смогут! Любовь это же... она может всё! Даже сломать такие преграды. Единорог горячо закачал головой, на что Цикада лишь вздохнула. Чарити с трудом заговорил:

     - Мы сможем! Я обещаю, я сделаю всё ради этого, - он коснулся её копыта своим. Цикада ничего не ответила. Лишь с грустью взглянула на него, а затем на себя. Некоторое время они молчали, а потом Чарити пришла в голову безумная идея. Он прошептал, прижавшись к Цикаде:

     - А давай... сбежим? Уйдём туда, где нас никто не найдёт, - он с надеждой взглянул на пони. Та было улыбнулась, но сразу же её глаза наполнились отчаянием. Она отстранилась с болью глядя на него:

     - Мама... она же скоро умрёт и тогда улей... Чарити, я не могу, - она закрыла глаза, еле дыша. Чарити обомлел. Почему? Ведь разве их любовь не важнее? Он бросил бы всё. Но перед глазами встали жуткие картины. Рыдающая тётя, расклеивающая объявления о поиске. Ошеломлённые друзья, не знающие, что делать. Эквестрия, павшая под натиском зла. Ведь элементы гармонии лишатся одного... Чарити с подступающим к горлу отчаянием понял, что и сам не сможет сбежать. Слишком многое стоит на кону. Цикада прочитала это в его взгляде и с грустью прошептала:

     - Ничего не выйдет, - она присела на пол, опустив голову. Она не плакала, нет. И Чарити тоже не плакал. Они просто сидели, наслаждаясь этими минутами. А когда настало утро и начало светать, Цикада встала. Одним заклинанием испепелив тело чейджилинга, она, покачиваясь и еле стоя на ногах, собралась уходить. Чарити осторожно коснулся её крупа, отчего кобылка тут же развернулась. В глазах у неё стояли слёзы:

     - Прощай, - она не могла больше ничего сказать. Чарити же, в свою очередь, хотел многое высказать. Всё, что у него было на душе. Как он не хочет её терять. Как он любит её. И, пожалуйста, пусть она останется. Но вместо этого он сказал лишь:

     - Прощай, - и, едва не плача сам, смотрел, как Цикада уходит. Навсегда.

XXXXI. Атака чейджилингов. Часть первая 

     Найт повел плечами. Что-то не так. С самого утра не оставляло беспокойство. Как будто затишье перед бурей. Все смеются, поют. Наивные. Принц вдохнул. Воздух был на удивление чистый и пустой. Это неправильно. Он ощущал, ощущал глубоко внутри, что что-то наступает, но не знал, что.

     Пронёсся ветер. Он поднял брошенную кем-то бумажку и понёс с собой. Найт холодно наблюдал. Внезапно, до слуха донесся стрекот. Как будто куча стрекоз сейчас летели сюда. Или же не стрекоз. Неужели это...

     - Чейджилинги!

     И из леса вылетели полчища этих тварей. Впереди них, обгоняя буквально на несколько шагов неслась Джинджер. Не оглядываясь, она бежала изо всех сил, со всей возможной скоростью. Пони закричали и тоже понеслись прочь. Лишь Найт застыл, как вкопанный, не в силах очнуться от ступора. В голове проносились мысли. Нужно бежать. Или поставить щит, дабы его не убили. Сейчас магическим лучом проредить ряды чейджилингов. Нужно сделать хоть что-то. Да только тело всё не хотело шевелиться.

     - Найт! - раздались сзади крики друзей. Единорог обернулся и увидел Роуз и Эрис, летящих к нему. Роуз на лету выстрелила и сбила чейджилинга, что уже почти догнал Джинджер. Это помогло очнуться. Найт сосредоточился и поставил барьер между Джинджер и чейджилингами. Большинство врезалось в него и остановилось, не понимая, что произошло. Часть, что успела проскочить была сбита заклинаниями Роуз. Джинджер наконец добежала до них. В глазах стоял неописуемый ужас. Она тяжело дышала. Сверху приземлилась Комет. Найт взглянул на барьер. Чейджилинги уже поняли, что им мешает и с минуты на минуту могли его сломать. Роуз тут же сообразила, что делать:

     - Джинджер, беги к себе и собери там так много пони, как сможешь. Комет, эвакуируй всех к Эпплам. Эрис, отыщи Чарити и проследи, чтобы он не натворил глупостей. Найт, нужно отвлечь чейджилингов. Ну же! - и магией укрепила барьер. Эрис кивнула и полетела к больнице. Джинджер понеслась к себе, Комет взмыла в небо.

     Пегаска тут же начала прикидывать, где соберется большинство пони. Варианта было два: больница и ратуша. В больнице Чарити, следовательно там сейчас окажется Эрис. Значит, остаётся ратуша. Но сначала нужно собрать там как можно больше пони. Не факт, что потом будет время на поиск каждого жеребенка, а оставить кого-либо на растерзание чейджилингам Комет не желала. Внезапно пегаска заметила пару пони, бегущих по улице. За ними гнались чейджилинги. Проклятье, они прорвались! Комет, сложив крылья, камнем упала перед чейджилингами, в последний момент взлетев и сбив одного. Тот тут же вскочил и зашипел, поняв, что пара пони уже убежала. Другой довольно оскалился:

     - Закуска - сказал он, облизнувшись. Комет на мгновение застыла, не зная, что делать, но этого оказалось достаточно для того, чтобы пропустить удар. Он выбил весь воздух из лёгких и, Комет, захрипев, упала. Весь задор тут же испарился, как роса на ветру. Пегаска не могла даже пошевелиться, позволив чейджилингам спокойно избивать её. Но тут один из них ядовито бросил:

     - Э, погодите-ка, да я её мамашу знаю. Радужная такая. Дочка-то сражается похуже, - он гнусно захихикал. Это что-то задело в душе Комет. Ярость, которую она доселе не испытывала, поднялась глубоко внутри. Она не хуже Рэйнбоу Дэш! Пегаска одним движением копыт подкосила стоящего рядом чейджилинга и вскочила, яростно закричав. Она себя не контролировала. Словно её тело само знало, что делать. Чейджилинги в панике отступали, не зная, откуда во Флэш взялась такая сила. Краем глаза Комет заметила радужный вихрь рядом, но не смогла разглядеть, что это за пони. Чейджилинги сбежали, еле унеся ноги. Комет остановилась, гордо улыбаясь. Затем огляделась, виза пони, что смогла ей, но никого рядом не было. Лишь на шее была странная тяжесть.

     Эрис влетела в больницу через окно. Вход был заблокирован, а пони отказывались её пускать. Пришлось телепортироваться сразу на второй этаж и уже оттуда искать палату Чарити. Пони можно вывести вместе с другом, а без элемента гармонии они не справятся. Пони принюхалась. Сильно пахло спиртом, но сквозь нет угадывался сладковатая и знакомая вонь. Слизь. Чейджилинги уже проникли сюда! Эрис полетела туда, где должен быть Чарити. Она ворвалась в палату в последнюю секунду. Чейджилинги уже шептали заклинания, но, увидев её, остановились. Эрис зарычала:

     - Вы его не тронете, - она представила, как превращается в большого и грозного монстра. Допустим, мантикору. Тут же лапы наполнились силой, а её рык стал ниже и свирепее. Чейджилинги в панике затрещали, улетая. Эрис приняла свой обычный облик и подбежала к Чарити. Он слабо пошевелился и застонал:

     - Эрис... Цикада, она...

     - Тише. Мы должны бежать, - Эрис откинула одеяло и помогла другу встать. Он внезапно стал слабым, как новорожденный и даже не сопротивлялся, когда она толкнула его к выходу.

     Убедить пони бежать было нетрудно. Сложнее было их всех организовать, дабы устроить тут госпиталь, на случай, если будут раненые. Врачи пожелали остаться и пришлось нескольким пони тоже не уходить, дабы защищать больницу. Эрис вздохнула. Она не знала, смогут ли они отразить эту атаку.

XXXXII. Атака чейджилингов. Часть вторая 

     В небе вспыхнул фиолетовый луч. Чарити взглянул на него, пока Эрис спрашивала почему все остановились. Единорог не мог ответить. Он не знал что это, но догадывался, кто сделал. Найт. Эрис, услышав это имя, замерла, но затем, тряхнув головой, сказала:

     - Нужно спешить. Пахнет дымом, - она взглянула куда-то на юг. Чарити посмотрел туда же и ощутил, как по спине пробежали мурашки. Вглубине Понивилля, почти не окраине виднелись оранжевые отблески пламени. Все пони замерли. По толпе прокатилась волна паники. Чарити хотел их успокоить, сказать, что со всем сейчас разберутся, но тут кто-то заорал 'Пожар!' и все бросились бежать.

     Эрис пыталась их успокоить, но её чуть не сбили с ног. Пегаска оттолкнула Чарити в сторону, сама взлетев. Единорог побежал, что есть сил, поддавшись общему страху.

     Найт прицельным выстрелом сбил одного из чейджилингов. Роуз пыталась придумать план отступления, но для этого пришлось бы оставить город незащищенным. Близнецы отлично понимали, что от того момента, как их сигнал о помощи заметят, поймут, что это и примут меры пройдет время. Слишком много, чтобы всё прошло хорошо. Самое главное - продержаться.

     Краем глаза Роуз увидела толпу пони, идущих к Эпплам. Она улыбнулась. По крайней мере, Комет справилась. Найт, не оборачиваясь, заморозил чейджилинга, желающего атаковать Роуз. Но он явно выдыхался. Даже Роуз уже начала уставать, а чейджилинги всё прибывали. Единорог вздохнул:

     - Роуз, нужно бежать. Мы должны помочь Комет, - он еле уклонился от одной из атак. Роуз в отчаянии взглянула на лес. Нужно просто продержаться. Вся надежда была на них. Но затем, она вздохнула и побежала как можно быстрее.

     Джинджер огляделась. Пони все прибывали, ведомые Комет. Дядя Мак встал на защиту, на случай, если кто попытается проникнуть в дом. Скуталу дежурила среди облаков, а тётя Блум преобразовала обычные инструменты для сада в оружие, раздав всем членам семьи по одному. Джинджер ощущала некоторую неправильность происходящего. Она не должна стоять тут с вилами. Она не должна трястись ожидая атаки. Она не должна сражаться с этим чейджилингом перед своим носом... стойте, сюда же проникли чейджилинги!

     Джинджер заорала, начав истерично закалывать вилами врага. Тот, ошеломленный таким напором, отступил, но Джинджер не останавливалась и успокоилась лишь когда подоспевшие Найт и Роуз наложили заклинание паралича на создание. Тут же подлетела Комет, держащая в копытах Чарити. Джинджер выдохнула:

     - Что... что он тут делал? Все пони в амбаре, - она вытерла пот, выступивший на висках. Роуз перевернула чейджилинга. Он привязал к панцирю охапку соломы. Зачем им солома? Найт усмехнулся:

     - Похоже, они решили стать фермерами, - он посмотрел на сестру. Роуз все думала о чем-то. Джинджер почему-то стало не по себе. Что-то тут не так. Что-то не...

     - Джинджер, твой дом!

     Крик Чарити разрезал напряжение. Все взглянули туда и Джинджер еле устояла на ногах. Ферма горела. Вокруг чёрными точками кружились чейджилинги. Роуз закричала, пытаясь магией потушить его, но пламя только вспыхнуло сильнее. Найт несколькими прицельными заклинаниями сбил тварей, но было слишком поздно. Ферма была поглощена пламенем. Дым ел глаза, но Джинджер все равно не смогла бы сдержать слёзы.

     Тут до слуха донёсся боевой клич. Красивый, высокий, он вселял в сердце уверенность, воодушевлял. Роуз восхищенно прошептала:

     - Это же... Филомена! Принцесса Селестия здесь! - она засмеялась. И, хоть небо было чистым, полил дождь, легко туша пламя. Прямо перед Джинджер в золотом столбе света приземлилась Селестия. Её рог засветился и вокруг всё вспыхнуло золотом. Когда всё улеглось, она взволнованно спросила:

     - Вы в порядке? Никто не ранен? - она внимательно взглянула на жеребят. Но они слишком устали, чтобы отвечать.

     Джинджер засмеялась, хоть и сама не понимая почему. Да, ферма сгорела. Но они победили. Они продержались