Предвечерие, Мальчик прячется между растений, прислушивается к жизни насекомых, и что же он слышит?

То, что вне природного мира, — урчание механизмов. Закатное солнце вращается колесами фуры: отец мальчика дальнобойщик, мотор его фуры глохнет, он тормозит посреди пространного поля, выходит, и вот он уже онемел от красоты заката, так что он выключает неумолкающий мобильник и говорит мальчику: у каждой вещи в круговращении

мира есть губы,

но вещи говорят только сами с собой, в их разговоре сокрыто слово, само способное

слушать, —

и поэтому мальчик против звуков реальности, он вслушивается, но слышит только удары сердца.

И хотя он ничего не слышит,

он уже понимает, каким должен быть принципиально

новый слух, — изобретает новое безмолвие для своего тела, и сам превращается в стремительную тишину.

I ак может ли за привычным закатом скрываться еще один шумный, наполненный духами

мир?

И пока нисходит закат, может ли кто-то другой

вслушиваться в него?